прогрессирующий мизантроп
глава 2 (часть 1)
ТОМ
СЕЙЧАС
Мороз и солнце. И полная жопа. читать дальшеТак, кажется, говорят, когда ты понимаешь , что выбрал не ту дорогу, которая привела тебя в тупик. Но пути назад ты не помнишь и петляешь, бродишь, пытаясь найти дорогу обратно, до того места , где ты свернул не туда. Вот только на этой дороге отчего то нет знаков и указателей «Направо, «Налево, «Дорога с односторонним движением». Видимо господь Бог не был автолюбителем. А то бы он обязательно сделал побольше знаков «Проезд закрыт», «Проход воспрещен».
И нам легче.
И ему проще.
Вот и сейчас я буду просить его указать мне путь, по которому я мог выбраться из этой жопы. В которую забрел. Нет, не забрел - бежал, катился подобно лавине. Я и сейчас все еще в этом снежном коме. Как бы теперь не задохнуться в нем.
А снег все падает и падает.
И позвонить-то некуда.
И позвать - тоже не кого.
Как так получилось? А вот так. Жизнь завертела-закружила так стремительно. А хотелось еще быстрее и выше. Вот и скидываешь балласт в виде друзей, подруг, знакомых. Чтобы быть легче, стремительнее, чтобы ничего не мешало лететь ввысь. А оказалось что вниз.
-Малыш, не хочешь прокатиться?
ДАВНО
Я рос в достатке и роскоши. Вот уж во истину «нашли в капусте» это про меня. Деньги меня любили и я их любил и уважал. Это был тот ключик, который открывал любую дверцу в любой каморке любого папы Карло. Я никогда не считал их, потому что этого не требовалось, они всегда были. И я умел ими пользоваться. Не швыряя направо и налево, а получая удовольствие от них и всего того, что я мог купить на них. Деньги упрощали мою жизнь донельзя. Можно было даже не утруждаться объяснениями своих «хочу», стоило лишь показать заветную бумажку или две или три, а то и десяток. Смотря, какую шалость я хотел купить.
Однажды, в своей тусе, я проиграл в карты желание. О, что–что, а загадывать желания мои друзья умели! Мне дали неделю на исполнение. Я должен был прокатиться по школе на большой перемене на Шныре.
Кто такой Шныра? Был у нас в школе Адольф Шнайдер. Шныра - так его звали почти все и он не обижался. Лишь добродушно улыбался с двухметровой высоты глядя на 14тилетнюю мелюзгу типа меня. Но все прекрасно знали, как он отмутузил одного старшака на улице, за то, что тот высказался по поводу его дарвиновского происхождения... И с тех пор все побаивались эту «ходячую бомбу». Так вот именно эту «бомбу» я и должен был оседлать. Я предлагал деньги, много денег за выкуп желания. Но парни лишь поржали надо мной, тряся своими кредитками. Нам нужен был экстрим. А деньги лишь средство его достижения.
Я ходил вокруг Шныры дней 5, но видать для пущей остроты кто-то из ребят предупредил его. И стоило мне только подойти к нему ближе, чем на метр, Шныра тут же впивался в меня своими черными глазками и принимался громко сопеть. Ну, ей богу, коррида. Только вот я себя никак в роли тореадора не чувствовал. Уж больно широка была спина у этого бычка для моей тощей жопки.
Ночью четвертого дня я не сомкнул глаз. Рано утром неслышно выскользнул из дома . А вместе со звонком на большую перемену я въехал в школу на осле. К его хвосту был прикреплен номер от автомашины на котором было написано «И-А».
Карточный долг был достойно возмещен.
Ибо вся школа знала, что было еще одно прозвище Адольфа Шнайдера. Только никто в здравом уме не решался громко его произнести. Иа- такое обидное погоняло дали ему из-за большой нижней губы и слишком уж не мужского широкого зада.
Ржач стоял такой , что дрожали стены в холле школы. Пока не появился двухметровый Иа. В оглушающей тишине было слышно звонкое цоканье копыт невинного милого ослика, на котором я пытался удрать от размахивающего кулаками Шныры. Но бегать мне долго не пришлось. Ослика вернули в цирк, а меня за шкирку-домой. Под замок. Отец тогда даже не кричал и не ругался, а просто вытряхнул мои карманы и заблокировал кредитку.
Промаявшись с месяц на 200 евро в неделю, я научился таскать кредитки у отца. Да так ловко, что тот ничего и не замечал. Не мудрено запутаться в таком количестве гладких карточек. Ну подумаешь, тысячей больше, тысячей меньше на балансе . Я потом вкладывал одну и вынимал другую. Короче, на тот момент я решил для себя проблему наличности.
Да и потом, как оказалось, этот способ пригодился. Я всегда был при деньгах, лишь бы поблизости находился холеный толстопуз, а лучше два. Так легче, мило улыбаясь, то одному, то другому, тонкими гибкими пальцами охотиться на гладких пластик в портмоне из крокодила.
Вот уж чем меня мамашка не обидела, так это внешностью. Лицом я был похож на нее. А уж от ее красоты дух захватывало у всех.
Интересно, где она сейчас.
И без суеты, плавно покачивая узкими бедрами, удалиться от гневно переглядывающихся мужиков. Нервно гадающих, кому же из них повезет сегодня больше. Щас!!
Хоть я и был распизд**яем каких свет не видел, но девственность я потерял в 16 лет. Можно сказать почти в 17. И то, потому что был пьян.
Как-то я сильно повздорил с отцом. Ему звонили со школы и нежно намекнули, что, несмотря на его презенты, меня отчислят за неуспеваемость. Вот тогда отец кричал. Даже орал и впервые взялся за ремень. Ну, попал по спине всего один раз. Я выскочил в окно на кухне, оторвав шторку к чертовой матери. И под громкие причитание Марты «не трогать детку» бежал из дома, сигая через розовые кусты и размазывая сопи по лицу. От обиды.
Успокоился я лишь в городском парке , умылся в фонтане и пошел бродить в закатных весенних сумерках. Домой я решил не возвращаться. Затаил смертную обиду на отца и всех-всех-всех.
Прошлялся до первых звезд. А мобилка так и не звонила. Меня никто не искал и не уговаривал вернуться домой. А я бы с радостью уже потопал обратно. От долгой ходьбы гудели ноги и в животе так урчало, что все местные собаки косились на меня. Но вернуться самому не позволяла пацанская гордость.
А потом я разозлился и мне стало пофиг куда идти. Я просто шел и шел вдоль дороги, освещенной большими желтыми фонарями. Засунул руки в карманы своих широких штанов. Натянул капюшон на голову и шел от одной своей тени до другой. И когда возле меня остановилась шикарная машина и приятный женский голос произнес:
-Малыш, не хочешь прокатиться? -я не раздумывая нырнул в открытую заднюю дверцу.
-Сегодня у Расти день рождения. И мы с девчонками решили немножко развеяться. А тут ты, такой милый медвежонок. И они по очереди принимались меня тискать и щекотать. Ехали мы не долго. Короче, в ту ночь я классно оттянулся. И познакомился с шикарными девчонками -Расти, Энджи, Бетти и Ирэн.
Не, ну на тусе было полно классных телочек. Но это были те, которые меня подобрали на дороге. Весь вечер они меня называли «найденыш», поили, кормили и спать уложили. Одного! А утром подвезли до дома и под грозным взглядом отца и Марты я гордо вывалился из их кайена. И абсолютно трезвой походкой прошагал в дом.
Через пару дней мы опять встретились. Только теперь они отвезли меня на окраину города.
Гонки.
Ночные гонки.
И в ту ночь, сидя рядом с Ирэн, расплющенный скоростью и оглушенный ревом мотора я понял что пропал. Что больше не смогу жить без этого ощущения абсолютного драйва. Когда вместо крови у тебя бензин, а свеча зажигания - твое собственное сердце.
И ты горишь в этом пламени, горишь. И потушить эту страсть уже ничто не в силах.
Я больше не мыслил себя без машины. Пропадал в гараже вместе с Ирэной. Копался в ее машине, помогал другим ребятам. Учился у них всему, чему только было можно. Лишь бы не прогоняли. А они лишь посмеивались над худеньким парнишкой в широких штанах, который день и ночь крутился возле них в гараже.
Я начал учиться, хорошо учиться. Лишь бы отец не запрещал мне бывать в гараже. На 16 лет он подарил мне бвм м-3. Моему счастью не было предела, и я часами наматывал круги вокруг нашего загородного поселка. Гоняясь на перегонки с Ирэной на короткие дистанции. На большую трассу я мог выехать лишь через 2 года. Только по этому я жалел, что мне так мало лет.
Ирэне тогда было уже 21.
Именно она научила меня пить ром и курить сигарету в две затяжки. И еще танцевать. Да! Как она танцевала! Мы частенько в клубе для стритрейсеров на пару танцевали под восторженные аплодисменты зрителей. А однажды Ирэна оказалась возле шеста и после нескольких па, поманила и меня пальцем. И под улюлюканье толпы я поднялся к ней на сцену. Это было прилюдное соблазнение меня-невинного. Ее гибкое тело то лианой обвивалось вокруг меня, то прижимало к горемычному шесту. Я, смущенный и возбужденный, как мог уворачивался от ее цепких лапок и длинных ножек. Под бурные одобрения ребят.
-Томми-ужик. Мой маленький ужик, - шептала Ирэна мне на ухо, забираясь руками под рубашку. Короче очнулся я только в спальне. У нее дома. Привязанный за руки к кровати.
-Томми, малыш. Мой ласковый ужик.
Ну, получается, что Ирэна научила меня всему.
А «Томми-ужик» прочно привязалось ко мне.
НЕ ТАК ДАВНО
«Вчера стало известно о том, что полиция Берлина задержала вице-президента Volkswagen AG Гордона Трюмпера, который как оказалось, был одним из самых известных криминальных "авторитетов" Германии. Бывшего лидера оргпреступности подозревают в …»
-Что?! Хрень какая-то…
«Ему будет предъявлено обвинение в бандитизме, незаконном хранении оружия, вымогательствах и других преступлениях» - щебетала веселая дикторша.
-Чушь…Чушь… Ну, же, пап, возьми трубку.
Но отец не взял трубку не через час, не через два. Ни даже через сутки.
Зато наш домашний телефон разрывался от звонков. И двери дома всю ночь были настежь открыты.
Обыски, допросы. Допросы и обыски. Когда уже утром все наконец-то вымелись я тупо остался стоять посреди вывернутого полицией наизнанку дома.
Один.
Среди развороченной жизни.
Затоптанной сотней чужих ног, забросанной миллионном окурков.
Вокруг меня всегда были люди. Парни, девчонки. Ровесники и много старше. Мне было весело с ними. А может это им было весело со мной и деньгами моего отца. Ну а теперь, когда на все счета был наложен арест, и на все движимое и недвижимое, у меня осталась лишь машина, подаренная отцом, разоренный обысками дом да верная Марта.
Мы неделю пытались навести порядок.
Это как-то отвлекало от назойливых мыслей, как жить дальше. С тем, что отец в тюрьме. С тем, что он –бандит. Так называла его пресса, так высказывались ведущие телеканалов в утренних новостях, в дневных, в вечерних, в ночных. Газеты пестрели фото отца и моими.
Сыночек бандита. Так называли и меня. Стоило мне появиться в людном месте. На школу я забил. За продуктами ходила Марта. Причем покупая их на свои деньги.
-Ничего, - говорила она, - до этого твой отец кормил меня, а теперь я буду кормить тебя.
Наверно только мы не верили в то, что отец –преступник. Да еще Густ. Это единственное , что осталось у меня от прежней жизни. Где были родители, дом, тепло и смех. Он был другом , которых заводят только в детстве.
Друг детства – друг навсегда.
Он каждый день приходил ко мне. Носил задания и как-то пытался меня растормошить. Да я и сам понимал, что затворничеством дело не исправишь. Был май месяц. И выпускной класс.
ТУПОЙ РЕАЛ
-Ну что, Трюмпер, остался без своего папочки?
-…..- иду дальше, молчу. Это не мне, не мне. Не мне.
-Наверно круто было на папины взятки бля**дей снимать? А?
-Тебе, что своих проблем не хватает? В моих захотелось поковыряться?, - как сквозь вату услышал свой собственный голос. Хриплый. Тихий. Злой.
-Так ты только скажи. Я разом создам проблему. Месяца на три в муниципальной клинике.
Парень продолжал улыбаться. Но больше ничего так и не сказал. Зато я уже пожалел, что он заткнулся. Вспыхнувшая ярость готова была разорвать меня на кусочки:
-Обезьяна полицейская. Папашке –гориле привет.
По лицу парня пробежала судорога. Он резко дернул головой и сжал губы.
-Ну, тихо, тихо, прибереги гримасы для мартышек. И в следующий раз, когда захочешь поговорить о проблемах, то лучше сразу к психиатру.
Он кинулся с кулаками. Я легко перехватил его правую руку, заворачивая за спину. Стараясь сдерживать силу, что б не сломать ему руку. Он отчаянно задергался и заскулил. По толпе, окружившей нас, прошелся испуганный шепот.
-Урок все усвоили? – обвел присутствующих взглядом, и
тихонько толкнул его вперед. Но и этого хватило, что бы он пропахал носом пол, и остановился, упершись лбом в стену, с широко разведенными коленями и задранным задом.
-Не стой так, привыкнешь.. Если уже не вошло в привычку. Говорят, у животных это тоже практикуется…
ЖЕСТОКИЙ РЕАЛ
Как-то вечером я курил на крыльце. К дому подъехала машина. Из нее вышел незнакомый человек. И направился прямиком ко мне. Не говоря ни слова, он достал телефон, нажал пару кнопок и протянул мне.
-Том. – я узнал генерального директора корпорации- шефа отца.
-Здравствуйте Хельмут..
-Прости, что сам не приехал. Ты же не маленький, сам должен все понимать.
-Да-да, я понимаю. Я все понимаю. Но от этого как-то не легче. Главное, чтобы вы тоже понимали, что отец не виновен!
-Том, Том, успокойся, пожалуйста! Я верю, что Гордон не виновен.
-Тогда какого черта!
Послышался тяжелый выдох.
-Ты же знаешь, что твой отец баллотировался от ХДС. У него были отличные шансы пройти на выборах в Бундестаг.
-И что?
-Кто-то , видимо, был против этого.
-Хельмут…
-Томми, люди уже работают по этому делу. Адвокат уже пишет прошение, чтобы Гордона выпустили под залог. Водитель передаст тебе конверт. Там некоторая сумма денег. На первое время должно хватить. И , Том, не звони мне. Я буду сам с тобой связываться.
-Ну, вы же сказали, что все работают по этому делу? Какое тогда первое время?
-Том! Мы все постараемся сделать все возможное. Постарайся держать себя в руках.
Истлевшая сигарета обожгла пальцы. Но мне не было больно. Вот только ветер пробирал до костей, заставляя вздрагивать от холода.
Через месяц мне разрешили свидание. Обвинение еще не было предъявлено. Следствие затягивалось. Отца держали в камере предварительного заключения.
-Пап…- это все что я смог сказать, когда увидел его через замызганое стекло. Но нам даже и говорить ничего не надо было. Мы понимали друг друга без слов. Я верил в то, что он не виновен. А он знал, что я верю в это.
Его адвокат трудился во всю. Держал меня в курсе. Но дело было слишком запутанным. И требовало время. А время, как всегда, играло против нас. У отца обострилась язва. Его состояние ухудшалось с каждой неделей.
Если бы не Ирэна , я б сошел сума. Это точно.
На выпускной я не пошел. Забрал у секретаря документы об окончании школы. Почти по всем предметам стоял высший бал. Я нашел силы. Назло всем!
Зато выпускной мне устроила Ирэна и ее подруги.
Выловили где-то на улице.
Машина, украшенная шариками и пустыми банками, привязанными к бамперу затормозила в паре сантиметров от моих коленок. Задняя дверь распахнулась и 4 девичьи ручки втащили меня в салон. За рулем была Ирэна.
И громыхая банками и диким рэпом машина понеслась по вечернему Берлину, пугая прохожих , голубей и респектабельных бюргеров.
А и правда, разве я не заслужил немного праздника?
Пробки от шампанского лихо вылетали из открытых окон. Шипящий напиток заливал асфальт и мое горе.
Не помню, сколько мы выпили. Но весь следующий день я не вспоминал про отца. И даже на некоторое время ощутил себя прежним Томом. Почти живым. Не смотря на дикую головную боль.
Не люблю шампанское.
Марта куда-то ушла, а я валялся на диване. Пялился в телик, глупо улыбаясь воспоминаниям прошлого вечера. Да ну- ночи. Домой то я попал - небо уже серело. И мои губы опять растянулись в глупой довольной улыбке.
Горячий капот, горячая Ирэн. Мокрая трава. И небо.
«Не так давно стало известно имя нового кандидата от партии ХДС. Им стал глава департамента юстиции Йорг Каулитц. Сейчас он со своей семьей находится на отдыхе. Набирает силы для предстоящей борьбы.»
Сердце ухнуло вниз. В глазах на миг потемнело. Но только на миг.
На экране появился сам Каулитц, а рядом с ним высокий парень. Его черные волосы свободными прядями спадали на плечи. Он то и дело поправлял их, что бы ветер не закрывал лицо. Красивое лицо. Открытая детская улыбка.
Узкие девичьи плечи.
И тонкие лямки красной маечки.
И шорты.
Я громко рассмеялся, глядя на его полосатые шорты. Ничего нелепее я не видел в жизни!
«Мы во всем помогаем отцу. Мы дружная семья. Мы будем болеть за него на выборах»- вещало это недоразумение, белозубо улыбаясь в камеру.
-Будем, будем! Ты у меня не только на выборах болеть будешь. Ты у меня завтра же заболеешь!!
ТОМ
СЕЙЧАС
Мороз и солнце. И полная жопа. читать дальшеТак, кажется, говорят, когда ты понимаешь , что выбрал не ту дорогу, которая привела тебя в тупик. Но пути назад ты не помнишь и петляешь, бродишь, пытаясь найти дорогу обратно, до того места , где ты свернул не туда. Вот только на этой дороге отчего то нет знаков и указателей «Направо, «Налево, «Дорога с односторонним движением». Видимо господь Бог не был автолюбителем. А то бы он обязательно сделал побольше знаков «Проезд закрыт», «Проход воспрещен».
И нам легче.
И ему проще.
Вот и сейчас я буду просить его указать мне путь, по которому я мог выбраться из этой жопы. В которую забрел. Нет, не забрел - бежал, катился подобно лавине. Я и сейчас все еще в этом снежном коме. Как бы теперь не задохнуться в нем.
А снег все падает и падает.
И позвонить-то некуда.
И позвать - тоже не кого.
Как так получилось? А вот так. Жизнь завертела-закружила так стремительно. А хотелось еще быстрее и выше. Вот и скидываешь балласт в виде друзей, подруг, знакомых. Чтобы быть легче, стремительнее, чтобы ничего не мешало лететь ввысь. А оказалось что вниз.
-Малыш, не хочешь прокатиться?
ДАВНО
Я рос в достатке и роскоши. Вот уж во истину «нашли в капусте» это про меня. Деньги меня любили и я их любил и уважал. Это был тот ключик, который открывал любую дверцу в любой каморке любого папы Карло. Я никогда не считал их, потому что этого не требовалось, они всегда были. И я умел ими пользоваться. Не швыряя направо и налево, а получая удовольствие от них и всего того, что я мог купить на них. Деньги упрощали мою жизнь донельзя. Можно было даже не утруждаться объяснениями своих «хочу», стоило лишь показать заветную бумажку или две или три, а то и десяток. Смотря, какую шалость я хотел купить.
Однажды, в своей тусе, я проиграл в карты желание. О, что–что, а загадывать желания мои друзья умели! Мне дали неделю на исполнение. Я должен был прокатиться по школе на большой перемене на Шныре.
Кто такой Шныра? Был у нас в школе Адольф Шнайдер. Шныра - так его звали почти все и он не обижался. Лишь добродушно улыбался с двухметровой высоты глядя на 14тилетнюю мелюзгу типа меня. Но все прекрасно знали, как он отмутузил одного старшака на улице, за то, что тот высказался по поводу его дарвиновского происхождения... И с тех пор все побаивались эту «ходячую бомбу». Так вот именно эту «бомбу» я и должен был оседлать. Я предлагал деньги, много денег за выкуп желания. Но парни лишь поржали надо мной, тряся своими кредитками. Нам нужен был экстрим. А деньги лишь средство его достижения.
Я ходил вокруг Шныры дней 5, но видать для пущей остроты кто-то из ребят предупредил его. И стоило мне только подойти к нему ближе, чем на метр, Шныра тут же впивался в меня своими черными глазками и принимался громко сопеть. Ну, ей богу, коррида. Только вот я себя никак в роли тореадора не чувствовал. Уж больно широка была спина у этого бычка для моей тощей жопки.
Ночью четвертого дня я не сомкнул глаз. Рано утром неслышно выскользнул из дома . А вместе со звонком на большую перемену я въехал в школу на осле. К его хвосту был прикреплен номер от автомашины на котором было написано «И-А».
Карточный долг был достойно возмещен.
Ибо вся школа знала, что было еще одно прозвище Адольфа Шнайдера. Только никто в здравом уме не решался громко его произнести. Иа- такое обидное погоняло дали ему из-за большой нижней губы и слишком уж не мужского широкого зада.
Ржач стоял такой , что дрожали стены в холле школы. Пока не появился двухметровый Иа. В оглушающей тишине было слышно звонкое цоканье копыт невинного милого ослика, на котором я пытался удрать от размахивающего кулаками Шныры. Но бегать мне долго не пришлось. Ослика вернули в цирк, а меня за шкирку-домой. Под замок. Отец тогда даже не кричал и не ругался, а просто вытряхнул мои карманы и заблокировал кредитку.
Промаявшись с месяц на 200 евро в неделю, я научился таскать кредитки у отца. Да так ловко, что тот ничего и не замечал. Не мудрено запутаться в таком количестве гладких карточек. Ну подумаешь, тысячей больше, тысячей меньше на балансе . Я потом вкладывал одну и вынимал другую. Короче, на тот момент я решил для себя проблему наличности.
Да и потом, как оказалось, этот способ пригодился. Я всегда был при деньгах, лишь бы поблизости находился холеный толстопуз, а лучше два. Так легче, мило улыбаясь, то одному, то другому, тонкими гибкими пальцами охотиться на гладких пластик в портмоне из крокодила.
Вот уж чем меня мамашка не обидела, так это внешностью. Лицом я был похож на нее. А уж от ее красоты дух захватывало у всех.
Интересно, где она сейчас.
И без суеты, плавно покачивая узкими бедрами, удалиться от гневно переглядывающихся мужиков. Нервно гадающих, кому же из них повезет сегодня больше. Щас!!
Хоть я и был распизд**яем каких свет не видел, но девственность я потерял в 16 лет. Можно сказать почти в 17. И то, потому что был пьян.
Как-то я сильно повздорил с отцом. Ему звонили со школы и нежно намекнули, что, несмотря на его презенты, меня отчислят за неуспеваемость. Вот тогда отец кричал. Даже орал и впервые взялся за ремень. Ну, попал по спине всего один раз. Я выскочил в окно на кухне, оторвав шторку к чертовой матери. И под громкие причитание Марты «не трогать детку» бежал из дома, сигая через розовые кусты и размазывая сопи по лицу. От обиды.
Успокоился я лишь в городском парке , умылся в фонтане и пошел бродить в закатных весенних сумерках. Домой я решил не возвращаться. Затаил смертную обиду на отца и всех-всех-всех.
Прошлялся до первых звезд. А мобилка так и не звонила. Меня никто не искал и не уговаривал вернуться домой. А я бы с радостью уже потопал обратно. От долгой ходьбы гудели ноги и в животе так урчало, что все местные собаки косились на меня. Но вернуться самому не позволяла пацанская гордость.
А потом я разозлился и мне стало пофиг куда идти. Я просто шел и шел вдоль дороги, освещенной большими желтыми фонарями. Засунул руки в карманы своих широких штанов. Натянул капюшон на голову и шел от одной своей тени до другой. И когда возле меня остановилась шикарная машина и приятный женский голос произнес:
-Малыш, не хочешь прокатиться? -я не раздумывая нырнул в открытую заднюю дверцу.
-Сегодня у Расти день рождения. И мы с девчонками решили немножко развеяться. А тут ты, такой милый медвежонок. И они по очереди принимались меня тискать и щекотать. Ехали мы не долго. Короче, в ту ночь я классно оттянулся. И познакомился с шикарными девчонками -Расти, Энджи, Бетти и Ирэн.
Не, ну на тусе было полно классных телочек. Но это были те, которые меня подобрали на дороге. Весь вечер они меня называли «найденыш», поили, кормили и спать уложили. Одного! А утром подвезли до дома и под грозным взглядом отца и Марты я гордо вывалился из их кайена. И абсолютно трезвой походкой прошагал в дом.
Через пару дней мы опять встретились. Только теперь они отвезли меня на окраину города.
Гонки.
Ночные гонки.
И в ту ночь, сидя рядом с Ирэн, расплющенный скоростью и оглушенный ревом мотора я понял что пропал. Что больше не смогу жить без этого ощущения абсолютного драйва. Когда вместо крови у тебя бензин, а свеча зажигания - твое собственное сердце.
И ты горишь в этом пламени, горишь. И потушить эту страсть уже ничто не в силах.
Я больше не мыслил себя без машины. Пропадал в гараже вместе с Ирэной. Копался в ее машине, помогал другим ребятам. Учился у них всему, чему только было можно. Лишь бы не прогоняли. А они лишь посмеивались над худеньким парнишкой в широких штанах, который день и ночь крутился возле них в гараже.
Я начал учиться, хорошо учиться. Лишь бы отец не запрещал мне бывать в гараже. На 16 лет он подарил мне бвм м-3. Моему счастью не было предела, и я часами наматывал круги вокруг нашего загородного поселка. Гоняясь на перегонки с Ирэной на короткие дистанции. На большую трассу я мог выехать лишь через 2 года. Только по этому я жалел, что мне так мало лет.
Ирэне тогда было уже 21.
Именно она научила меня пить ром и курить сигарету в две затяжки. И еще танцевать. Да! Как она танцевала! Мы частенько в клубе для стритрейсеров на пару танцевали под восторженные аплодисменты зрителей. А однажды Ирэна оказалась возле шеста и после нескольких па, поманила и меня пальцем. И под улюлюканье толпы я поднялся к ней на сцену. Это было прилюдное соблазнение меня-невинного. Ее гибкое тело то лианой обвивалось вокруг меня, то прижимало к горемычному шесту. Я, смущенный и возбужденный, как мог уворачивался от ее цепких лапок и длинных ножек. Под бурные одобрения ребят.
-Томми-ужик. Мой маленький ужик, - шептала Ирэна мне на ухо, забираясь руками под рубашку. Короче очнулся я только в спальне. У нее дома. Привязанный за руки к кровати.
-Томми, малыш. Мой ласковый ужик.
Ну, получается, что Ирэна научила меня всему.
А «Томми-ужик» прочно привязалось ко мне.
НЕ ТАК ДАВНО
«Вчера стало известно о том, что полиция Берлина задержала вице-президента Volkswagen AG Гордона Трюмпера, который как оказалось, был одним из самых известных криминальных "авторитетов" Германии. Бывшего лидера оргпреступности подозревают в …»
-Что?! Хрень какая-то…
«Ему будет предъявлено обвинение в бандитизме, незаконном хранении оружия, вымогательствах и других преступлениях» - щебетала веселая дикторша.
-Чушь…Чушь… Ну, же, пап, возьми трубку.
Но отец не взял трубку не через час, не через два. Ни даже через сутки.
Зато наш домашний телефон разрывался от звонков. И двери дома всю ночь были настежь открыты.
Обыски, допросы. Допросы и обыски. Когда уже утром все наконец-то вымелись я тупо остался стоять посреди вывернутого полицией наизнанку дома.
Один.
Среди развороченной жизни.
Затоптанной сотней чужих ног, забросанной миллионном окурков.
Вокруг меня всегда были люди. Парни, девчонки. Ровесники и много старше. Мне было весело с ними. А может это им было весело со мной и деньгами моего отца. Ну а теперь, когда на все счета был наложен арест, и на все движимое и недвижимое, у меня осталась лишь машина, подаренная отцом, разоренный обысками дом да верная Марта.
Мы неделю пытались навести порядок.
Это как-то отвлекало от назойливых мыслей, как жить дальше. С тем, что отец в тюрьме. С тем, что он –бандит. Так называла его пресса, так высказывались ведущие телеканалов в утренних новостях, в дневных, в вечерних, в ночных. Газеты пестрели фото отца и моими.
Сыночек бандита. Так называли и меня. Стоило мне появиться в людном месте. На школу я забил. За продуктами ходила Марта. Причем покупая их на свои деньги.
-Ничего, - говорила она, - до этого твой отец кормил меня, а теперь я буду кормить тебя.
Наверно только мы не верили в то, что отец –преступник. Да еще Густ. Это единственное , что осталось у меня от прежней жизни. Где были родители, дом, тепло и смех. Он был другом , которых заводят только в детстве.
Друг детства – друг навсегда.
Он каждый день приходил ко мне. Носил задания и как-то пытался меня растормошить. Да я и сам понимал, что затворничеством дело не исправишь. Был май месяц. И выпускной класс.
ТУПОЙ РЕАЛ
-Ну что, Трюмпер, остался без своего папочки?
-…..- иду дальше, молчу. Это не мне, не мне. Не мне.
-Наверно круто было на папины взятки бля**дей снимать? А?
-Тебе, что своих проблем не хватает? В моих захотелось поковыряться?, - как сквозь вату услышал свой собственный голос. Хриплый. Тихий. Злой.
-Так ты только скажи. Я разом создам проблему. Месяца на три в муниципальной клинике.
Парень продолжал улыбаться. Но больше ничего так и не сказал. Зато я уже пожалел, что он заткнулся. Вспыхнувшая ярость готова была разорвать меня на кусочки:
-Обезьяна полицейская. Папашке –гориле привет.
По лицу парня пробежала судорога. Он резко дернул головой и сжал губы.
-Ну, тихо, тихо, прибереги гримасы для мартышек. И в следующий раз, когда захочешь поговорить о проблемах, то лучше сразу к психиатру.
Он кинулся с кулаками. Я легко перехватил его правую руку, заворачивая за спину. Стараясь сдерживать силу, что б не сломать ему руку. Он отчаянно задергался и заскулил. По толпе, окружившей нас, прошелся испуганный шепот.
-Урок все усвоили? – обвел присутствующих взглядом, и
тихонько толкнул его вперед. Но и этого хватило, что бы он пропахал носом пол, и остановился, упершись лбом в стену, с широко разведенными коленями и задранным задом.
-Не стой так, привыкнешь.. Если уже не вошло в привычку. Говорят, у животных это тоже практикуется…
ЖЕСТОКИЙ РЕАЛ
Как-то вечером я курил на крыльце. К дому подъехала машина. Из нее вышел незнакомый человек. И направился прямиком ко мне. Не говоря ни слова, он достал телефон, нажал пару кнопок и протянул мне.
-Том. – я узнал генерального директора корпорации- шефа отца.
-Здравствуйте Хельмут..
-Прости, что сам не приехал. Ты же не маленький, сам должен все понимать.
-Да-да, я понимаю. Я все понимаю. Но от этого как-то не легче. Главное, чтобы вы тоже понимали, что отец не виновен!
-Том, Том, успокойся, пожалуйста! Я верю, что Гордон не виновен.
-Тогда какого черта!
Послышался тяжелый выдох.
-Ты же знаешь, что твой отец баллотировался от ХДС. У него были отличные шансы пройти на выборах в Бундестаг.
-И что?
-Кто-то , видимо, был против этого.
-Хельмут…
-Томми, люди уже работают по этому делу. Адвокат уже пишет прошение, чтобы Гордона выпустили под залог. Водитель передаст тебе конверт. Там некоторая сумма денег. На первое время должно хватить. И , Том, не звони мне. Я буду сам с тобой связываться.
-Ну, вы же сказали, что все работают по этому делу? Какое тогда первое время?
-Том! Мы все постараемся сделать все возможное. Постарайся держать себя в руках.
Истлевшая сигарета обожгла пальцы. Но мне не было больно. Вот только ветер пробирал до костей, заставляя вздрагивать от холода.
Через месяц мне разрешили свидание. Обвинение еще не было предъявлено. Следствие затягивалось. Отца держали в камере предварительного заключения.
-Пап…- это все что я смог сказать, когда увидел его через замызганое стекло. Но нам даже и говорить ничего не надо было. Мы понимали друг друга без слов. Я верил в то, что он не виновен. А он знал, что я верю в это.
Его адвокат трудился во всю. Держал меня в курсе. Но дело было слишком запутанным. И требовало время. А время, как всегда, играло против нас. У отца обострилась язва. Его состояние ухудшалось с каждой неделей.
Если бы не Ирэна , я б сошел сума. Это точно.
На выпускной я не пошел. Забрал у секретаря документы об окончании школы. Почти по всем предметам стоял высший бал. Я нашел силы. Назло всем!
Зато выпускной мне устроила Ирэна и ее подруги.
Выловили где-то на улице.
Машина, украшенная шариками и пустыми банками, привязанными к бамперу затормозила в паре сантиметров от моих коленок. Задняя дверь распахнулась и 4 девичьи ручки втащили меня в салон. За рулем была Ирэна.
И громыхая банками и диким рэпом машина понеслась по вечернему Берлину, пугая прохожих , голубей и респектабельных бюргеров.
А и правда, разве я не заслужил немного праздника?
Пробки от шампанского лихо вылетали из открытых окон. Шипящий напиток заливал асфальт и мое горе.
Не помню, сколько мы выпили. Но весь следующий день я не вспоминал про отца. И даже на некоторое время ощутил себя прежним Томом. Почти живым. Не смотря на дикую головную боль.
Не люблю шампанское.
Марта куда-то ушла, а я валялся на диване. Пялился в телик, глупо улыбаясь воспоминаниям прошлого вечера. Да ну- ночи. Домой то я попал - небо уже серело. И мои губы опять растянулись в глупой довольной улыбке.
Горячий капот, горячая Ирэн. Мокрая трава. И небо.
«Не так давно стало известно имя нового кандидата от партии ХДС. Им стал глава департамента юстиции Йорг Каулитц. Сейчас он со своей семьей находится на отдыхе. Набирает силы для предстоящей борьбы.»
Сердце ухнуло вниз. В глазах на миг потемнело. Но только на миг.
На экране появился сам Каулитц, а рядом с ним высокий парень. Его черные волосы свободными прядями спадали на плечи. Он то и дело поправлял их, что бы ветер не закрывал лицо. Красивое лицо. Открытая детская улыбка.
Узкие девичьи плечи.
И тонкие лямки красной маечки.
И шорты.
Я громко рассмеялся, глядя на его полосатые шорты. Ничего нелепее я не видел в жизни!
«Мы во всем помогаем отцу. Мы дружная семья. Мы будем болеть за него на выборах»- вещало это недоразумение, белозубо улыбаясь в камеру.
-Будем, будем! Ты у меня не только на выборах болеть будешь. Ты у меня завтра же заболеешь!!
@темы: ТХ, творчество автора, Tokio Hotel, TH, И так бывает
-
-
21.02.2010 в 12:52Боде, какая же радость!
Тяжело Тому пришлось, несладко. Но он же сильный, все выдержал, умница.
Жаль, что вот так они с Биллом теперь - на разных фронтах, но это жизнь, тут ничего не поделаешь(
-
-
21.02.2010 в 17:36хыыых..) комент - неожиданно..и особенно приятно)) Спасибо. Да вот...думается мне про них. Буквально на днях допишу про Томку и возьмусь за них обоих))
Нравится мне этот фик.. В удовольствие писать.
-
-
21.02.2010 в 18:02ну, раз на черном я не отписываюсь - надо тут как-то восполнять) Хотя надо бы и там начинать)
о, а мне -то как он нравится
-
-
21.02.2010 в 19:03о, а мне -то как он нравится
правда? я думала, что я одна такая))
а как я узнаю, что коменты на черном от тебя?) ыыы...я такая скромная ваще))
-
-
21.02.2010 в 19:52Очень просто)) Только тут у меня ник тишина (есличо - это перевод моего ника)
На всех остальных ресурсах, в том числе и как автор я иду PorceLain_DoLL.)
-
-
21.02.2010 в 21:10про тишину я в курсе....Тютчев красноречиво дал возможность запомнить сие слово)
я буду ждать...PorceLain_DoLL....)
-
-
21.02.2010 в 22:00ну просто на удивление кто-то перевод не знал) Не помню уже кто)
Ох, не знаю сколько долго придеться))